Когда я впервые встретился с художником, ему было уже за шестьдесят. Его славы и популярности в стране хватило бы на целый десяток других людей. Я сразу же отметил для себя его по-юношески ясные, живые глаза, хорошо слепленную природой изящную голову. Встреча эта проходила все там же, в Ленинграде, в лекционном зале Академии художеств.

Вот он соединил чуть выше пояса руки, пальцы в пальцы, повернулся к слушателям и заговорил поставленным голосом. Несколько мгновений - и его обаяние, теплота передались залу.

Президент Академии художеств СССР Борис Владимирович Иогансон, рассказывая о своем пути в искусстве, был довольно искренен. Он вспоминал:

- Учились в Московском училище живописи, ваяния и зодче­ства в одно время с Павлом Кориным, но мы, в отличие от него, были легкомысленны. Он серьезно трудился, занимался. Рисовал и рисовал. А какой у него крепкий рисунок, всем известно! Нам же, многим, надо было поразвлечься, пофлиртовать. Окончили учебу. Некоторые из нас спохватились, стали наверстывать упущенное. Кое-чего достигли.

Это говорил крупнейший, известный всей стране мастер. Но следующие его слова до глубины души удивили меня:

- Достижения, конечно, есть, я удостоен высоких званий, наград, картины мои находятся в лучших музеях страны: Третья­ковке, Русском музее. Но говорить о приближении к Репину или Сурикову у меня и в помыслах нет...

Это говорил Борис Иогансон, Художник с большой буквы. А на сегод­ня любой неумеха может безответственно и оскорбительно отозваться о признанных художниках, сам не произведя на свет ровным счетом ничего интересного, стоящего.

Около десяти лет Борис Иогансон проработал актером. Отсюда умение держать себя на сцене, перед аудиторией. Он рассказывал:

- Рисовал я какое-то время в журналах. А однажды, увидев в журнале «Безбожник» шаржированный рисунок на тему развода, решил изобразить сцену об алиментах в живописи.

И вот создает он бытовую картину «Советский суд». Персона­жи вписывает в холст прямо с натуры.

Когда работал над эскизом картины «Допрос коммунистов», то в первом варианте в окно комнаты светило солнце. Это не давало необходимого напряжения, драматизма. Следовательно, надо было сделать нечто другое.

Борис Владимирович Иогансон. На старом уральском заводе.

- Когда что-то не решается, делай наоборот, - говорил Борис Владимирович Иоган­сон.

В очередном эскизе за окном поселилась синь ночи; в сочета­нии с горячими красками, заполнившими сюжет, разворачиваю­щийся в интерьере, определилась верность хода свершающейся драмы. Густой колорит картины звучит мощными цветовыми аккордами.

Для работы над картиной «Железнодорожная узловая станция. Год 1919» мастерской служил снятый на лето сарай. Иогансон ходил по Москве, наполненной разрухой и нуждой. Выискивал своих героев, типаж. Мать, кормящую грудью ребенка, увидел в Александровском саду, у Кремля, сидящей на скамье. Вначале на просьбу пойти позировать, вот так с открытой грудью, художник получил отказ. Отпор. Но Борис Владимирович вернулся и обра­тился:

- Я Вас очень прошу. Ради искусства.

- Если ради искусства... - и натура сдалась.

- Но когда я в мастерской стал вписывать ее с ребенком в холст, - продолжал Иогансон, - то белая, сияющая грудь разру­шала общую тональность картины. И не хватало силы красок, чтобы ее взять.

Тогда он произнес:

- Разрешите, я тонально погашу эту ослепительность?!.

- Коли ради искусства, валяйте.

- Я взял уголек, раскатал его в пыль между пальцев рук. При­сыпал, тонально пригасил эту красоту. И работа пошла...

Своих героев в картину «Железнодорожная узловая станция. Год 1919», помимо использования этюдного материала, вписывал в холст в мастерской с живого прообраза. Сетовал:

- Вот не было отхода в сарае, работал близко к холсту, допус­тил ошибку. Нога идущего солдата длинная. Фигуры некоторые не попали по масштабу.

Борис Владимирович Иогансон. Советский суд.

Критичен был к себе большой художник.

Нам, зрителям, картина эта показывает развал, разруху в стра­не периода Гражданской войны под скрип раскачивающейся на холодном ветру трубы для наполнения резервуаров водой. Живо­писные достоинства густой серебристой гаммы высоки. Берут за живое.

1928 год стал звездным для Бориса Иогансона. Он, можно сказать, под открытым небом, твердо стоя на Земле, создал три сложных картины, три шедевра, три значимых образа времени: «Рабфак идет», «Советский суд», «Железнодорожная узловая стан­ция. Год 1919».

С восхищением говорил Б. Иогансон о классиках В. Сурикове, В. Серове. Покорен был серовскими портретами, исполненными вдохновенно и артистично:

- Вы посмотрите. Серов сумел передать живую грудь. Она подымается. Дышит.

Далее вспоминал, как студентами в забегаловках и пивных по просьбе заказчика разукрашивали столы, рисуя на них папироски, положенные одна на другую и россыпью. Необходимо было так иллюзорно проработать изображение, чтобы у посетителя возник­ло стремление взять папироску со стола. Подобное изображение называется обманкой, таким образом зарабатывали небольшие деньги.

В качестве примера реалистической живописи называл фраг­мент из картины В. Маковского «Крах банка»:

- Вы всмотритесь в изображенные на стене часы. Кажется, там все до детали художником проработано, - говорил он. - Есть ощущение стекла и циферблата за ним. Красота цвета и надеж­ность тона. А посмотришь вблизи - видно, что сделано быстро, умело, без въедливого пересчета деталей, - а детали чувствуются. Артистичное мастерство! А помните, как в серовском портрете Орловой исполнен пуфик (подставка под ноги)? Смотришь вбли­зи - проведено в одно касание широким флейцем. Но этот красный цвет так найден, прочувствован материально и в пространст­ве и в плоскости, что только диву даешься. Вот они, вершины мастерства! - утверждал Борис Владимирович Иогансон. - Мастерство во взвешен­ности разумного и чувства, вдобавок темперамент — веши, приро­дой данные. А то у меня был студент, который к холсту на мольбер­те бежал бегом. Взад-вперед, туда и опять обратно. Кисти вытирал о халат, он у него колом стоял, можно было на пол ставить.

Борис Владимирович Иогансон. Рабфак идет.

Вот профессиональные сентенции Б. В. Иогансона:

- Если в живописи первые два цветовых отношения будут не установлены, взяты неверно, то за ними все остальные будут непра­вильны, фальшивы.

- В искусстве неумение отобрать взглядом детали возникает от плохой школы. Цельность же восприятия видимого зависит от постановки глаза, от умения «распустить глаза», тогда взгляд наш отбирает самое важное.

- Художественность - это когда картина говорит нам больше, чем на ней есть.

- Психология, глубина чувства во многом в советской живописи утеряны от чрезмерного увлечения колоритом, декоративностью.

- Художник - это тот человек, который в своей профессии тянется к прекрасному.

- Часто художнику не хватает одержимости, гражданской мысли.

- Счастье брать натуру сразу на лист дается гигантским трудом.

- Почему некоторые картины становятся любимыми для зри­теля ? Потому что художник отразил правду в искусстве.

- Декоративная вещь смотрится на далеком расстоянии. В «Сва­товстве майора» Федотова мать и дочь - это одно декоративное пятно.

- За картиной должна быть повесть, останавливающая взгляд зрителя своим колоритом.

Борис Владимирович Иогансон. Допрос коммунистов.

Над картиной «В. И. Ленин на III съезде комсомола» он рабо­тал с бригадой. Руководил, естественно, Борис Владимирович Иогансон. Своих подопечных посылал во дворцы культуры и общественные здания за этюдами фрагмента интерьера, ковра на полу, кресла. Так со­бирали материал для картины. Соавторы уходили, работали, приносили сработанный материал, этюды и удивлялись. Было и такое. Мастер за это время, находясь от нетерпения в состоянии творческого горения, уже заканчивал намеченный фрагмент в картине. Принесшего этюд поощрял:

- Поработал с пользой для себя и для дела. Молодец!

Он профессорствовал в двух художественных институтах, репинском и суриковском. В Ленинграде и Москве. Будучи при этом президентом Академии художеств СССР. Говорили, в этот период его жизни за ним в гостинице «Астория» был закреплен постоянный столик. Выдающийся художник, любимец власти, был наделен Богом, кроме необыкновенного таланта живописца, еще и незаурядной энергией.

Борис Владимирович Иогансон - великий мастер картины, он отразил в художественных образах эпоху советской России.

Владислав Эдуардович Меос, народный художник Республики Башкортостан

← История и современность войлока		Встречи с художником - А. А. Дейнека. →