Все начиналось с трехоконного дома. Из истории Национального музея РБ.

По указу Сената с 1834 года в губерн­ских городах России стали учреждаться статистические комитеты под председательством гражданских губернаторов. До этого указа статистика фактически явля­лась заложницей воли администрации и составлялась, или, как выражались в то время, «сочинялась», полицией.

23 апреля 1864 года на общем собра­нии Уфимского статистического комитета, его секретарь Н.А. Гурвич выступил с докладом «О необходимости основания в Уфе музея», где было сказано, что музей «должен служить постоянной выставкой всех произведений природы, фабричной, заводской и промышленной деятельно­сти, сельского хозяйства, современных и древних одежд, уборов и других подобных предметов из народного быта, характери­зующих как население губернии, так и са­мую местность, где минеролог, этнограф, историк и т.п. находил бы себе в своих отделах предметы и средства для научных исследований».

Музей должен был стать постоянным местом вы­ставок предметов деятельности человека начиная с незапамятных времен, уникаль­ных находок останков животных и рас­тений, одежды, предметов быта и многих других предметов, которые интересны его посетителям. Председатель заседания, а им был губернатор Григорий Сергеевич Аксаков, предложил подумать о прилич­ном и постоянном помещении для музея, читальни, библиотеки и канцелярии комитета. Найти в Уфе соответствующий всем требуемым условиям дом оказалось невоз­можным, поэтому было решено строить новое здание. Решили, что если не удастся быстро осуществить строительство, то музей вместе с читальней, библиотекой и канцелярией статкомитета разместят в наемном здании.

Помещение нашлось «в 3-оконном флигеле дома Гутопа» (ныне на этом месте часть дома на Ленина, 2). Па наём его было израсходовано за 1865 год 210 рублей 85 копеек.

Еще до официального открытия му­зея из всех уездов губернии поступило большое число экспонатов, в том чис­ле и от частных лиц. Наиболее ценные из них от стерлитамакского исправника Я. Б. Панфилова - кости мамонта, от заводоуправителя Кусинского казенного завода Ч. В. Панцержинского - чугунное литье, от А. А. Пекера - старинные моне­ты. Основой же фондов музея стали дубликаты коллекции, которую в 1865 году местное Управление государственных имуществ посылало на первую Всерос­сийскую сельскохозяйственную выстав­ку в Москву, а оставшиеся 445 экспонатов были переданы в музей.

После открытия музея в Уфу продол­жали стекаться коллекции полезных ископаемых, образцы продукции - лесной и горнозаводской промышленности и сель­ского хозяйства, предметы археологии, палеонтологии, этнографии, нумизматики и так далее. Действительный член Уфимского статкомитета Куроедов, находящийся в Верхнеуральске, сообщал: «Имею честь препроводить при сем, найденным на Пе­тропавловском прииске господина барона Котц кости зубра или тура и зуб, по всей вероят­ности, мамонта». Оренбургский зоологи­ческий музей передал чучела некоторых животных, обитающих в губернии.

В 1866 году коллекция музея полу­чила важное пополнение благодаря ходатайству А. К. Тимашева и покровительству министра Государственных имуществ, ко­торый разрешил передать в дар Уфимско­му статистическому комитету «музеум», находящийся при Уфимско-Оренбургской палате Государственных имуществ (вместе с мебелью было передано 159 экспонатов лесной и сельскохозяйственной коллек­ции). Кстати, А. К. Тимашев - бывший управляющий этой палатой. В 1867 году губернскому музею передали дубликаты коллекции минеральных продуктов и ми­нералов, собранных для музея при Санкт- Петербургском строительном училище, а в 1872 году - дубликаты образцов и предметов, выставлявшихся на московской политехнической выставке.

Далее я приведу выдержки из статьи «Об одной этнографической коллекции», опубликованной в «Уфимских губернских ведомостях». «Именно в статистический комитет обратилось Общество любителей естествознания при Императорском Московском университете с предложением участвовать весной 1867 года в Русской этнографической выставке с таким расче­том, чтобы по ее окончании все экспонаты пожертвовать на учреждение Российско­го центрального этнографического му­зея. Для достижения поставленной цели предполагалось собрать до 300 фигур в человеческий рост, представляющих раз­личные народности в их национальных костюмах.

...Сюжет коллекции - быт башкиров во время кочевки, так как в это время ко­чевники представляют самую верную бытовую характеристику, без тех привитых инородных примесей, которые прогляды­вают в оседлом их быту. Программа испол­нения имеет главною задачею изображе­ние характеристики антропологической и этнографической. Фотографические работы выполнены в Уфе, в фотографии г-жи Петровой, по указанию председателя комиссии, назначенной статистическим комитетом для составления этнографи­ческой экспозиции. С целью наглядности отправлен в Москву и башкирец типичной наружности, который может служить натурщиком для тамошних художников.

Что касается этнографического отде­ла, то он осуществлен наглядно до мелочей и представлен в натуре коллекциею пред­метов, список которых мы тут же сооб­щаем. Программа этого отдела: перевести воображение зрителя в привольную степь, где в неге безмятежной проводит красное лето кочевая семья, которой вся забота ограничивается приготовлением кумыза, а занятия - пить кумыз, ходить по гостям и делать кейф. План этот выражен 4-мя фо­тографическими рисунками... Эти рисун­ки тоже отправлены в распорядительный комитет и, по получении там посланной коллекции, будут поставлены тамошними художниками группы, которые вместе с кибиткою и ее обстановкою, познакомят московскую публику с житьем башкир на кочевке.

К дополнению национальной характе­ристики послужит и то, что отправленный при коллекции башкирец очень хорошо играет на чумузге искаженное чебызга - ку-рай. См. у С.Т. Аксакова: «Чебызга - дудка, которую башкирец берет в рот, как клар­нет, и, перебирая лады пальцами, играет на ней двойными тонами, так что вы слышите в одно и то же время каких-то два разных инструмента. Мне сказывали музыканты, что чебызга чудное явление в мире духо­вых инструментов». самые задушевные башкирские мотивы, без примеси инород­ной мелодии.

Программа уфимской коллекции одобрена с похвалою распорядительным комитетом этнографической выставки в Москве, и председатель того же комитета почетный член Уфимского статистическо­го комитета д. ст. с. Владимир Андреевич Дашков в письмах к начальнику губернии и председателю комиссии К.А. Буху засвидетельствовал статистическому комитету признательность Московского распоря­дительного комитета выставки. Закупкою предметов коллекции и изготовлением костюмов комиссия обязана старанию члена своего Оренбургского муфтия Хад­жи Тевкелева».

В 1867 году начался новый этап в истории музея. Новый уфимский губерна­тор Сергей Петрович Ушаков предложил передать бывшее здание гауптвахты для размещения в нём музея. С этого времени главная забота комиссии по устройству музея сосредоточилась на перестройке за­брошенного каменного сооружения.

Согласно Ведомости зданий и соору­жений в г. Уфе 1852 г. «сведений о времени постройки «здания Главной гауптвахты в г. Уфе», находившейся на южной стороне Верхне-Торговой площади, нет. Однако указано, что «в 1847 г. поправлялись плац- форма, одна русская печь. В 1848—50 гг. - ремонт». Осенью 1870 года музей с коллекцией и библиотекой разместился в своём доме.

К концу 1871 года закончили строитель­ство 2-го этажа, и нужны были средства на внутренние отделочные работы. Все работы по созданию первого губернского музея велись на пожертвования граждан. Наиболее значительные взносы сдела­ли: И.Ф. Базилевский, много раз за годы своей жизни помогавший своими сред­ствами на различные нужды Уфы, прислал 1800 рублей, «Бий из Киргизской степи и Джантюрин - 1120 руб.», помещик Д.Е. Бенардаки - 450 руб., «от продажи железа, подаренного Катавскими заводами князей Белосельских-Белозерских - 200 руб.». Оказали помощь и другие меценаты: член статистического комитета Я. Г. Карташевский, приславший 100 руб., известный елабужский жертвователь И. Г. Стахеев - 200 руб., и другие. Следует отметить, что деньги собирались по крохам, и верхний этаж здания, отстроенный в 1872 году, сда­вался внаем для возмещения части расхо­дов по постройке и отделке здания вплоть до 1886 года. Украшала дом изящная чу­гунная парадная лестница, приобретен­ная на пожертвования заводовладельцев Дашковых, а огороженная вокруг музея территория предназначалась для дендро­логического сквера. В одной из комнат нижнего этажа установили приборы для барометрических и гидрометрических на­блюдений, в другой - разместилась би­блиотека статкомитета, книги находились в десяти больших шкафах с подробным каталогом по отделам музея.

На заседании статистического коми­тета 18 сентября 1880 года обсуждался вопрос о разбивке позади здания музея сквера, в котором предлагалось выса­дить образцы пород деревьев, растущих в Уфимской губернии. Министерство Государственных имуществ разрешило отпуск саженцев из казённых лесов, посадка про­изводилась под руководством членов ко­митета В.Л. Ольшевского и В.А. Нежина.

В 1880-е годы горные заводы и от­дельные граждане пополняли хранилище различными предметами. Около Семи­нарской горы (начало улицы К. Маркса) в могильном склепе при добыче камня наш­ли огромное янтарное ожерелье с бусами величиной от яблока и до грецкого ореха. Одна из бус величиной с яблоко приобретена и прислана в дар музею от имени бывшего губернатора С. П. Ушакова. Боль­шая нумизматическая коллекция всецело обязана своим появлением одному из по­печителей музея бывшему горному инже­неру А. Б. Иваницкому.

Коллекция музея в 1880 году состо­яла из четырех разделов. Если разделы естествознания и нумизматики, а также сельского хозяйства и промышленности были достаточно обширными, то этногра­фический и антропологический еще только зарождались. Археологический раздел оставался бедным, тем более что наиболее ценные предметы были отосланы в Пе­тербургскую Императорскую археологи­ческую комиссию, а некоторые экспонаты были утеряны лицами, которые взяли их, предложив свои услуги на сохранение, и не возвратили музею.

27 марта 1884 года состоялось собра­ние Уфимского губернского статистиче­ского собрания, назначенное с целью рассмотрения и обсуждения составленного Н. А. Гурвичем проекта устава музея. В отдельной статье устава, «во внимание к тому, что основанием и первоначальным развитием своим музей обязан горячему просвещенному сочувствию и энергии» Григория Сергеевича Аксакова, Констан­тина Андреевича Буха, Андрея Борисо­вича Иваницкого и Николая Андреевича Гурвича, они названы пожизненными по­четными членами музея.

Официальное открытие губернского музея состоялось летом 1886 года в дни празднования 300-летия основания Уфы (в то время именно 1586-й считался годом основания города). 20 марта 1888 года «в час пополудни в помещении губернатора» под его пред­седательством в присутствии 45 лиц со­стоялось очередное собрание Уфимского статистического комитета. На нём сфор­мировали комитет музея. В его почётные члены были избраны: Уфимский епископ Дионисий, губернатор П.А. Полторац­кий, губернский предводитель дворян­ства князь А.Л. Кугушев, Оренбургский муфтий М.М. Султанов, Г.С. Аксаков, К.А. Бух, А.Б. Иваницкий и Н.А. Гурвич. Почетный член комитета музея Н.А. Гур­вич с разрешения председателя обратился к собравшимся с речью, в которой рас­сказал об истории зарождения музея. В конце своего собрания Уфимский стати­стический комитет принял решение от-править письмо бывшему губернатору (в 1861 — 1867 гг.) Г.С. Аксакову, подчеркнув, что именно ему музей обязан своим воз­никновением и развитием.

В 1889 году комитет музея принял решение об установлении по воскресным дням очередности дежурства с 12 до 3 ча­сов дня действительных членов комитета, живущих в Уфе, с тем чтобы они рассказы­вали посетителям об экспонируемых предметах. Еще в дни празднования открытия при губернском музее завели 3 книги: для записывания числа посетителей с подраз­делением мужского и женского пола, для автографов лиц, желающих записывать свои имена, и для записей пожертвований всякого рода. Из книг видно, что с июля 1886 года по январь 1891 года посетите­лей было: мужского пола - 3611 человек, женского - 1030.

Шли годы, за счет пополнения числа экспонатов росло и число разделов, оно к 1893 году достигло десяти: палеонтологи­ческий (205 экспонатов), археологический (76), зоологический (229), сельскохо­зяйственный (136), исторический (37), лесохозяйственный (433), горнозавод­ской (416), минералогический (555), эн­томологический (354) и нумизматический (2066). Читая «Журнал комитета Уфимско­го Губернского музея за 1890 - 1893 гг.», можно ознакомиться с наиболее значи­мыми поступлениями за этот период. В исторический раздел от уфимского купца И.К. Блохина были получены различ­ного рода объявления, пригласительные билеты и другие бумаги, относящиеся ко времени коронования Государя Императора Александра II 26 августа 1856 года; от князя А.И. Кугушева того же рода бумаги, относящиеся ко времени Александра III; от бывшего уфимского губернатора Петра Алексеевича Полторацкого два фотогра­фических снимка железнодорожного мо­ста через реку Белую, трехцветную ленту и ножницы, служившие для разрезания ленты при открытии движения через тот же мост 8 сентября 1888 года. Кроме того, у уфимского губернатора генерал-майора Л.Г. Норда музей приобрел коронационные тарелку и кружку, у начальника Главного тюремного управления тайного советника М.Н. Галкина-Врасского - фо­тографию могилы А.К. Тимашева, у уфим­ского полицмейстера Н.Н. Макаровского две кружки, одна из них коронационная. Ценными приобретениями стали старин­ная карта Уфимского наместничества и кость мамонта, найденная в русле реки Сутолоки в 70 саженях от крайних дворо­вых мест Старой Уфы.

В конце марта 1917 года в пору обще­ственного и революционного настроения собрался кружок любителей естествозна­ния, археологии, музея. Влившись в комитет губернского музея, в котором к этому времени оставалось всего 12 человек, эти 30 энтузиастов выбрали новое правление и занялись восстановлением музея. Ис­порченный молью зоологический отдел почти весь был сожжен. Прогнивший, не осматриваемый в течение 26 лет сельско­хозяйственный материал тоже убрали из музейных экспонатов. Устаревший ар­хеологический отдел вновь перестроен и пополнен. Только ботанический отдел, со­стоящий из драгоценного гербария Лоссиевского (его во время 1-ой мировой войны пересмотрел и привел в порядок пленный профессор И.И. Подпере), и нумизматиче­ский - находились в удовлетворительном состоянии.

После Октябрьской революции 1917 года члены комитета губернского музея - учителя, врачи, юристы и другие - один за другим прекращали свою работу в музее. Бывали месяцы, когда невозможно было собрать даже правление.

В октябре 1919 года состоялось по­становление коллегии Уфимского гу­бернского отдела народного образования (ГубОНО), в ведении которого находился тогда музей. Решено было музей ликвиди­ровать: геологический, минералогический, палеонтологический и ботанический от­делы передавались в музей Института народного образования (ИНО), отдел зооло­гии и энтомологии - молодому обществу естествоиспытателей, художественный и отдел нумизматики - организуемому художественному музею. Из этнографиче­ского и археологического отделов создали музей народов Востока. Вновь создан­ное учреждение было крайне бедным, так как в музее оставлены только предметы историко-археологического и этногра­фического характера, имевшие отноше­ние к народам Востока. Для пополнения коллекции музея было решено снарядить научную этнографическую экспедицию в Туркестан. На Восток она отправилась 22 мая 1920 года, пробыла там все лето и вернулась 12 сентября, привезя свыше 300 экспонатов: одежды, образцов тканей, украшений, игрушек, музыкальных ин­струментов и глиняной посуды. Несмотря на постановление коллегии Народного комиссариата просвещения и Отдела по делам музеев открыть музей народов Вос­тока 1 января 1920 года, музей не был открыт. А согласно постановлению отЮ марта 1921 года на проведенной коллегии в Москве его переименовали в музей Южного При- уралья с экспонатами в рамках Уфимской губернии. Под таким названием вновь перестроенный музей был открыт 4 сентя­бря 1921 года. Но его работа прерывалась по самым разным причинам.

С 1 января 1923 года музей перешел в ведение Народного комиссариата просвещения (Наркомпроса) Башкирской Авто­номной республики. А уже на следующий день после произведенного обследования музея Южного Приуралья комиссией Ака­демического центра Башнаркомпроса в со­ставе Сюнчелея и Усманова заведующим Башкирским Центральным музеем (новое его название) назначили Н.Н. Колесниц- кого, работавшего в музее с 1920 года.

Музей состоял из археологического, этнографического отделов, отдела приро­ды и библиотеки. Археологический отдел размещался в одной комнате, этнографический занял большой и малый залы. В отделе природы имелось всего 37 экспо­натов. Библиотека включала около 2,5 ты­сячи книг. Комиссия обратила внимание на состояние музея, поставила перед ним задачи и цели изучения Башкирии в обла­стях археологии, истории, палеонтологии, этнографии и естественных ее богатств. В целях пополнения экспонатами мест­ного значения и придания музею вида, соответствующего названию, его передали Обществу по изучению быта, культуры и языка Башкирии. Экспонатам музея было тесно, комнаты располагались неудачно, нижний этаж из-за царящей в нем сырости не мог быть использован для размещения коллекций. Здание требовало большого ремонта, без которого работа зимой ста­новилась невозможной. Поэтому требовалось срочно подыскать другое помещение. Общество по изучению Башкирии пред­ложило разместить музеи в пустующей половине Дворца труда и искусств (ныне театр оперы и балета).

В число научных ценностей Баш­кирского Центрального музея входили коллекции: археологическая Уфимского могильника, собранная В. Гольмстеном в 1911 году; этнографическая - Г. Комисса­рова и из экспонатов Туркестанской экспедиции 1920 года; естественная — «Птицы Башкирии».

С 1 сентября 1923 года заведующим музеем был назначен И.Г. Остроумов, ста­рый музейный работник, один из инициа­торов и многолетний хранитель Пермского научного музея. Он предложил изменить наименование музея на «Центральный музей Башреспублики». Остроумов пи­сал, что необходимо распоряжение, чтобы все учреждения Уфы, имеющие научные коллекции, необходимые Центральному музею, немедленно передали их последне­му, а особенно те, которые были получены из бывшего губернского музея в момент его неудачной реорганизации в музей народов Востока. Вместе с коллекциями не­обходимо, чтобы вернули и книги, взятые из библиотеки губернского музея.

Помещение Центрального музея Баш­республики было мало, вследствие чего находившаяся в сундуках и ящиках поч­ти половина всех экспонатов была недо­ступна обозрению. Здания, подходящие для музея, в городе имелись, но одно из них - на углу улиц Пушкинской и Карла Маркса - было занято Башвоенкоматом, другое - на углу улиц Советской и Тукаева (бывший дом губернатора), занимал Уфим­ский Кантисполком.

Только 1 января 1924 года Башкир­ский Центральный музей был открыт. В нем выставили более 2300 предметов. Среднемесячная посещаемость в 1924 году составила 1660 человек.

В 1925 году Башкирский Централь­ный музей располагался на 1 этаже зда­ния на улице Центральной, 10 (бывшее здание гостиницы «Метрополь»). Он за­нимал 7 комнат. После уступки Башнар- компросом своего здания Башкирский Центральный краевой музей с 15 октября 1926 года обосновался на ул. Октябрьской революции (Большой Казанской, 10) в двухэтажном доме, принадлежащем ранее купцу Ф.Е. Чижову. На новом месте на­ чалась очередная реорганизация музея: в самом большом зале разместились вновь сформированные отделы промышлен­ности и геологии, две комнаты получил укрупненный отдел природы. Расширение историко-археологического отдела и соз­дание в нем различных уголков потребова­ли дополнительного сбора палеографиче­ских, археологических и фотоматериалов, а также возвращения нумизматической коллекции бывшего Уфимского губерн­ского музея, переданной в 1919 году Уфим­скому государственному музею изящных искусств, что и было сделано в мае 1927 года.

Для научного руководства и организа­ции работы всех отделов в музее был создан ученый совет. В его состав вошли предсе­датель научного центра Башнаркомпроса, секретарь Общества по изучению Башки­рии, директор музея 3. Науширванов и 3 научных сотрудника. При ученом совете образовали этнографическую комиссию, в которой постепенно начали создавать секции малых народов.

К середине 1927 года музей состоял из 6 отделов: геологии, природы (животные, птицы, насекомые и растения Башкирии), историко-археологический, общей этнографии (с татарским, мишарским, тептярским, русским, чувашским, марийским, мордовским и удмуртским уголками), башкирский историко-этнографический, а также отдел культуры и быта народов Востока. В апреле 1927 года музей получил в дар от супруги Аполлония Александрови­ча Зираха 4 больших альбома в красивых, покрытых шелком переплетах с 700 фото­графическими видами Башкирии, Уфы и ее окрестностей, выполненными в 1908 - 1919 годах. М. Амиров выполнил в альбо­мах очень изящные выставочные надписи на башкирском и русском языках (правда, с некоторыми ошибками). Башкирский Центральный Совет Народного Хозяйства (БЦСНХ) потратил немалые средства на то, чтобы изготовить для альбомов достой­ные переплеты.

В.Д. Таич отыскал в Московском военно-историческом архиве планы уфим­ского кремля с 1728 года до пожара 1759 года. В 1940 году Таич изготовил макет Уфы. По этому плану, и поныне храня­щемуся в Национальном музее, можно наглядно представить вид нашего города в XVII - XVIII веках.

С первого же дня Великой Отечествен­ной войны Республиканский краеведческий музей (так он тогда назывался), так же как и Стерлитамакский краеведческий и музей Революции в Уфе, был закрыт. Передав помещения музея для других целей, органы власти не создали необхо­димых условий для хранения музейных ценностей, в результате чего многие экспо­наты пришли в негодность. Состоявшееся 30 ноября 1943 года бюро Башкирского Обкома ВКП(б) потребовало освободить помещения Республиканского краевед­ческого музея и восстановить их за счет размещавшихся в нем учреждений. Кроме того, Совнаркому республики поручалось для восстановления некоторых ценных экспонатов выделить из бюджета 1943 года 50 тысяч рублей, а лиц, виновных в допущении порчи музейных ценностей, привлечь к ответственности.

Прошло еще пять десятилетий. Му­зею давно уже требовалось новое про­сторное помещение для размещения всех имеющихся экспонатов. В связи с пре­кращением деятельности обкома ВЛКСМ освободилось здание бывшего Крестьян­ского Поземельного банка (в советское время - обкома КПСС) на Советской, 14. По решению правительства в 1991 году по­мещение было передано Национальному музею Республики Башкортостан (новое название краеведческого музея).