Наверное, не случайно до последнего времени тему отечественного художественного рынка старались обходить стороной. Куда проще было считать, что он попросту не существует. Однако это не так. Вместе с неуправляемыми, стихийно функционирующими экономическими структурами художественный рынок никогда не прекращал своего существования. Ему просто пришлось надолго скрыться в тени, исчезнуть вместе с нэпом и производными новой экономической политики, чтобы в результате оказаться вовлеченным в сферу так называемой теневой экономики. О государственной политике в области торговли произведениями искусства знали лишь посвященные в святая святых Минкульта. Все то, что в разряд централизованного арт-бизнеса не входило, иначе как спекуляция не расценивалось. В 60-х, 70-х и доперестроечных 80-х частный художественный бизнес оценивался исключительно при помощи статей уголовного кодекса. Посредничество в сделке, атрибуция или профессиональная консультация при купле-продаже казались настоящим криминалом.

И тем не менее советский художественный рынок жил и развивался, не обращая внимания на происходившее внутри «мира прекрасного».

К злополучному 1913 году, с которым неизменно сверялись невероятные достижения первого в истории социалистического государства, российский художественный рынок только-только начинал выходить из эмбрионального состояния. Отставание от мировой цивилизации, к которой Россия приобщилась при Петре Великом, сказывалось и в этой сфере. Правда, Екатерина II быстро сумела догнать своих соседей-монархов. Потакая желаниям императрицы затмить Европу роскошью, царские агенты и послы при иностранных дворах старались, как могли. Лучшие полотна с аукционов Англии и Франции оседали в Императорском Эрмитаже. Европейские антиквары и владельцы художественных магазинов в огромных количествах поставляв в Россию копии античных скульптур, европейскую живопись китайский фарфор. Приезжавших в Петербург путешественников потрясало великолепие аристократических дворцов и усадеб;  им даже казалось, что русские богачи умудрились обобрать Европу.

Мир искусства подвержен самым разнообразным влияниям. В том, кто и в какой степени оказывает влияние на его сегодняшнее состояние, в частности на арт-рынок и арт-сообщество, попытались разобраться сразу несколько изданий — Art+Auction, ARTnews и ArtReview. Каждое из них составило свой рейтинг влияния, по своим критериям, именно поэтому во все три топ-10 не попала ни одна персона.

В рейтинге «Power 100» Art+Auction в этом году впервые была определена первая десятка. Редакторы журнала не претендуют на абсолютную объективность своего выбора — напротив, призывают читателей обсудить предложенные кандидатуры. Помогали сделать итоговый отбор специалисты, немало знакомые с путями распространения влияния в арт-мире. Это были: директор Штеделевского художественного института и Художественной галереи Ширн во Франкфурте Макс Голлейн (Max Hollein), главный редактор Art+Auction Бенджамин Дженоккио (Benjamin Genocchio), глава отдела Северной и Южной Америки в аукционном доме Sotheby’s Лиза Деннисон (Lisa Dennison), а также владелица пиар-фирмы в области искусства Fitz & Co Сара Фитцморис (Sara Fitzmaurice).

Самой влиятельной персоной в мире искусства была названа Шейха аль-Маясса бин Хамад бин Халифа аль-Тани (Sheikha Al Mayassa Bint Hamad Bin Khalifa Al-Thani) — 27-летняя дочь катарского эмира. Она возглавляет Ведомство музеев Катара (Qatar Museums Authority) — организацию, курирующую амбициозные культурные проекты этой страны. В июне 2011 президент Christie’s Эдвард Долман (Edward Dolman) решил покинуть свой пост ради должности исполнительного директора офиса Шейхи аль-Маяссы. В феврале 2012  Ведомство музеев Катара собирается провести первую грандиозную ретроспективу Такаси Мураками на Ближнем Востоке.

«Шейха аль-Маясса по своему усмотрению распоряжается ресурсами целой страны. Эда Долмана она наняла в качестве личного закупщика, а бюджет ее не ограничен», — говорит Бенджамин Дженоккио, помимо должности главного редактора Art+Auction являющийся вице-президентом Louise Blouin Media.

С выбором Art+Auction, скорее всего, могли бы согласиться эксперты The Art Newspaper, назвавшие Катар главным покупателем искусства в мире в июле 2011 года.

Еще совсем недавно неотъемлемой частью аукционного бизнеса были финансовые гарантии продавцам: аукцион устанавливал минимальный размер вознаграждения, которое полагалось владельцу работы вне зависимости от исхода торгов. Аукционные дома, особенно в дни рыночной стабильности, были готовы тратить собственные деньги, чтобы обеспечить присутствие на торгах звездных лотов. Так, в 2006 году дома Christie's и Sotheby's во время весенних нью-йоркских торгов потратили около 500 миллионов долларов на гарантии покупателям. Затем последовал экономический кризис 2008 года. Тогда из-за гарантий, предоставленных за месяцы до кризиса, в течение осени компания Sotheby's понесла убытки в размере 52 миллионов долларов (из-за лотов, которые остались без покупателей). Компания Christie's не обнародовала цифры своих потерь, однако ее топ-менеджеры подтвердили, что размеры убытков были примерно того же порядка, что и у их ближайшего конкурента.

На собственном опыте испытав тогда все «прелести» гарантий, аукционные дома создали альтернативу этому способу подстраховки важных лотов: они ввели в обиход так называемые гарантии третьих лиц — промежуточный вариант, который перекладывает возникающие финансовые риски с аукционного дома на стороннего поручителя. Лица, предоставляющие подобные гарантии (иначе — безотзывные ставки),  — это группа избранных и по большей части анонимных состоятельных дилеров и коллекционеров, которые по предложению аукционных домов соглашаются претендовать на определенную работу по ее минимальной цене. Если других ценовых предложений по лоту нет, он достается такому поручителю, если же лот на торгах покупается за большую сумму, третья сторона делит прибыль от его продажи с продавцом или, если это предусмотрено условиями соглашения, с аукционным домом. Доля, причитающаяся каждой стороне, зависит от условий конкретной сделки. Такие условия всегда оговариваются индивидуально.

Арт-рынок в России только начинает формироваться, и специалисты не спешат называть его надежным. Во-первых, потому что российская инфраструктура пока недостаточно развита: в отличие от зарубежной практики у нас все еще остается место для развития и формирования компаний, специализирующихся на создании арт-индексов, рейтингов и организации аукционов. Во-вторых, потому что до сих пор операции на российском рынке сопряжены с множеством рисков: слишком высок процент подделок как среди русской "старины", так и среди авангарда. В-третьих, по сравнению с европейскими странами и США оборот искусства в нашей стране ничтожен, рынок по сути до сих пор остается теневым. Наибольший импорт в Россию был достигнут в 2004 - 2005 годах (6,6 млн евро и 12,2 млн евро соответственно), что связано с отменой в 2004 году 18%-ной пошлины на ввоз предметов искусства частными лицами. Наибольший экспорт - в 2002 году - составил 6,5 млн евро. Но постепенно арт-рынок России приближается к западным стандартам.

"Русский бум" начался еще в конце 80-х прошлого столетия, и в первую очередь это касалось изобразительного искусства. Работы российских художников вывозились на выставки, скупались иностранными галереями и даже музеями, причем по очень высокой цене, часто открывающей художнику путь на Запад. За последнее десятилетие в торговле русским антиквариатом за пределами России произошли существенные изменения - как качественного, так и количественного характера. Одним из показателей качества является выход торговли отечественным антиквариатом за рамки русского авангарда, икон и Фаберже.

Каталоги французских экспертов Энтони Партона и Дениз Базету о художнице Наталье Гончаровой, в которых ряд работ, а именно несколько сотен, вызвали серьезные сомнения в их подлинности, привели к неожиданным последствиям: российские музейщики, галеристы и даже коллекционеры выступили единым фронтом, продемонстрировав готовность самого закрытого сообщества - антикварного - играть в открытую, если этого требует рынок.

Хронология история простая: сначала французы выпускают каталоги Anthony Parton Goncharova: The Art and Designof Natalia Goncharova и Denise Bazetoux Natalia Gontcharova: sonoeuvre entretradition et modernite. После чего представители Третьяковки, антиквары и коллекционеры обнаруживают в изданиях невиданные ранее работы Гончаровой - одной из самых дорогих российских художников (в 2010 году ее полотно "Испанка" 1916 года было продано за 6,4 миллиона фунтов на аукционе Christie`s).

На все вопросы и протесты российских специалистов французская сторона либо отвечает молчанием, либо однозначным ответом - работы подлинные, что сомнению не подлежит.