Творчество Фарида Ергалиева

Отправной точкой для художника Фарида Ергалиева и его творче­ства стало башкирское народное искусство, народные песни и легенды, древние мифы и знаки тюркских на­родов. «Переселяя» их в пространство современной художественной культуры, пытаюсь доказать, что они - эти образы-символы - продолжают жить в мистичес­ком космосе современного бытия. Древний мир, леген­ды, мифы, знаки воспринимаю как творческую модель и на ее основе создаю свой собственный мир - мир, в котором эти непреходящие, вечные ценности требуют от зрителя полного сосредоточения на внутренней, глу­бинной стороне их «жизни». Поэтому его образы - это символические метафоры с элементами импровизации и стилизации.

В конце 90-х годов Фарид Ергалиев постепенно ушел в себя и не мог писать. Картины, написанные раньше, он просто не хотел видеть. Он их отвергал. Душа боролась, хоте­лось чего-то совсем другого. Каких только «лекарств» для выхода из депрессии художник не испробовал! Все измени­лось однажды — благодаря музыке. Только музыка «по­няла» состояние души мастера.

Фарид Ергалиев изучал музыку с 70-х годов. Любит классичес­кую музыку (правда, выборочно), джаз, джаз-рок и рок. Начало 70-х — расцвет рок-музыки (блюз, рок-н-ролл и др.). В роке, блюзе, блюз-роке и мэтал есть все: ле­генды и сказки, любовь и ненависть, борьба добра со злом, борьба человека за свою честь, его протесты против загрязнения и уничтожения природы, его отча­яние, крик души, искренность, наивность, мудрость, глупость, одним словом, все — от возвышенного до траги­ческого и комического. Эта музыка по своей природе и художественному выражению самая свободная и демократичная.

Фарид Ергалиев. Ночной музыкальный город. 1999. Холст. Масло. 70 Х 90. Частное собрание г. Уфа.

Возвращаясь к творчеству художника, можно сказать, что сейчас его образы более импровизационны. Это образы-символы, образы-легенды, образы-мифы, обра­зы-знаки, построенные на интерпретации цвета и зву­ка. Цвет и звук близки друг другу, их сосуществование гармонично. Опираясь на цвет и звук, Фарид проводит ком­позиционные эксперименты. Его благодарность музы­ке безгранична: ей он обязан своими новыми произве­дениями в живописи.

Стремление соединить интуицию художника с умением прислушаться к бытию художественного со­знания далеких времен - творческое кредо одаренно­го живописца и графика Фарида Ергалиева.

Фарид Ергалиев. Два времени. 2000. Холст. Масло. 150 Х 175.

Его эмоциональные формулы-картины подобны древним рукописям-загадкам. Его знание современной музыки, увлечение ее содержанием и оркестровкой ока­зало влияние на композиционный строй его произве­дений. Созданные им образы, сохраняя авторскую ори­гинальность, обнаруживают общность с образами со­временного мирового искусства.

Искусство Ергалиева - яркое свидетельство о движении времени и нашего сознания.

Творчество Фарида Ергалиева, несмотря на авторский скептицизм по поводу произведений ранне­го периода, представляется на редкость органичным художественным явлением. Изначальная обращенность к национальной мифологии и фольклору, продиктован­ная родовой чувствительностью художника, логически привела его к необходимости конструирования соб­ственной модели мироздания. Поэтика древней башкирской культуры, составлявшая философско-эстетический контекст большинства произведений раннего пери­ода, не теряя своей языческой самоценности, стала со­ставной частью идеи вселенского космоса, лежащей в основе содержательной структуры произведений пос­ледних лет. Но трансформация мироощущения худож­ника (от частного к общему) не повлияла на основной принцип художественного выражения - принцип автор­ской мифологемы: он остался незыблемым.

Фарид Ергалиев. Один год моей жизни. 2002. Холст. Масло. 80 Х 80.

Мифологема 80-х годов - это тотемический знак, родовой код, символизирующий культурологическую уникальность народа, мифологема конца 90-х - син­тезированная картина мира, подобная безграничному цветному пространству. Но живописно-пластическое представление тотемического знака уже изначально, в ранний период творчества художника, несло в себе об­ширную информацию о легендарном прошлом башкир­ского и шире - тюркского - народа, доходя до степе­ни философского осмысления истоков национальной ду­ховности - природы, культуры и быта. Сознательное расширение информационного поля в конечном итоге должно было привести к необходимости создания соб­ственной картины мироздания. Безусловно, немаловаж­ную роль в этом процессе сыграла увлеченность худож­ника классической и современной концептуальной му­зыкой, имеющей тот же всеобщий, вселенский харак­тер. Пластические традиции тамги, вобравшие в себя линеарное совершенство криволинейного орнамента, свойственную ему локализацию цвета, силуэтность фор­мы и ее «аппликативность» по отношению к фону, «пе­рекочевали» в орнаментику цветного пространства «мирозданческих» картин и натюрмортов. Музыкальная драматургия наполнила их особым настроением - гедонистическим отношением к истории и жизни. Свой­ственные Ергалиеву последних лет осознанность худо­жественной идеи и импровизационность чувств созда­ли авторскую модель безграничного космического про­странства, наполненного, по убеждению художника, лишь созидательной энергетикой человечества.